Глубокая осень или начало зимы. К нам зашел Свин со своей компанией. Среди шумных панков резко выделялся темноволосый высокий мальчик с серьезным лицом. Выделялся восточной внешностью, напряженностью движений, отстраненностью от событий; вообще отдельно существовал.
- Не обращай внимания! - сказал Свин. - Цой всегда такой он у
нас молчун. Комплексы подростковые...
- Очень интересный мальчик, - подумала я, приветливо улыбаясь и предлагая чай. - Застенчивый какой! А «Цой» - наверное, прозвище...
«Цой», оказывается, фамилия. И он привык, когда его так и зовут: Цой.
Теперь Витя часто приходит к нам вместе с Лешей Рыбиным. Они создали группу, пишут песни и поют эти песни Майку. Майк хвалит, мне тоже все нравится.
Они у нас теперь почти каждый день. Радостный Витя в белой своей
дубленке заглядывает в комнату из коридора:
- Леша, я здесь до утра остаюсь! Родителям позвонил.
(Улыбка хитрющая!..)
Рыба немедленно бежит на улицу к телефону-автомату. Возвращается довольный:
- Мне мама тоже разрешила заночевать...
Сидим на кухне, курим, говорим. Заходят соседи, хмыкают, якобы случайно выключают свет, и тогда под чайником синим цветком горит газ. Лешка в разноцветном клетчатом пиджаке слоняется взад-вперед по коридору. Жалко его. Но у нас с Цоем свои разговоры, другим не интересные. Например, выяснилось, что мы оба любим помидоры, одежду черного цвета и страну Японию. Цой хорошо рассказывает: остроумно, несуетливо, точными словами. Его ирония беззлобна, глаза лучатся, а улыбка обнимает... Неужели это тот самый неловкий, неуклюжий мальчик?...
- Еще чайку, Наталья Васильевна?
- Если не трудно, Виктор Робертович.
- Утро уже!
- Да, Женька сейчас проснется...
Идем в комнату. Сынуля (ему полгодика) лежит с открытыми глазами, улыбается. Пока готовлю смесь, Цой играет с ним, разговаривает. Меня в очередной раз удивляет, как умело Витя обращается с ребенком. Он с явным удовольствием берет Женьку на руки, помогает менять ползунки и мыть попку теплой водой из чайника. Однажды не выдержала и спросила:
- Не брезгуешь? (Майк, например, с трудом терпит неизбежные моменты ухода за мелким)
- Ты что? - узкие глаза изумленно округлились. - Он же маленький!
И позже:
Тебе идет держать младенца на руках. Это очень красиво...
***
Редкий вечер теперь обходится без Вити и Леши. Соседи с чайниками и кастрюлями привычно перешагивают через вытянутые ноги курящего в коридоре Цоя, здороваются, спрашивают, как дела. Со мной Виктор Робертович мил и почтителен, а мне до смерти хочется его поцеловать. Я так и сказала Майку:
- Сделай мне подарок на День рождения: разреши поцеловать Цоя! Майк удивился, но, конечно, позволил.
***
Мне 22 года! Майк уехал на свою работу, вернется только завтра... По улице Марата иду за покупками. Холодно. Серый ветер бросает снег в лицо, осыпает ледяными крупинками синее пальтишко из «Детского мира». Чувствую себя королевой: сегодня мой праздник, и сегодня я поцелую Цоя!
Приехали гости: Наташа, Люда, Иша (еще не муж Люды, а просто друг Майка), Леша, Витя, еще кто-то. Александр Петрович принес собственноручно испеченный торт. Цой подарил свой рисунок («Марк Болан», тушь, перо). На обороте мальчишеским почерком: «Н.В.Н. Дарю!!! В предвкушении прощения за сказанные бестактности, в поздравление с днем рождения и в приветствие двадцатидвухлетия. Желаю восхищаться мной. Всегда твой. Гарин (Цой). Ленинград, 1982, 21.01. Ах!»
Очень трогательно.
- А почему Болан?
- Пусть и Майку будет приятно!..
Угощение - скромное, вино - сухое, но у нас весело и шумно. Гости слушали музыку, выходили курить, снова заходили. Маленький Женька радостно приплясывал в кроватке и всем улыбался. Потом он заснул, и все перебрались на кухню. Я позвала Цоя в коридор: «Майк разрешил тебя поцеловать. Можно?» Потянулась руками к плечам; Цой, улыбаясь, нагнулся, обнял...Я так и знала - он весь мне давно знакомый, родной...
На полу просторной кухни сидели полукругом. Леша и Витя пели свои песни, Тася пела молдавские, все вместе - аквариумские и «Люблю я макароны». Потом соседи разошлись по своим комнатам, гости отправились на Лиговку ловить моторы, кто-то расположился на полу под столом, Александр Петрович занял свое «законное» место - кресло-кровать. Я прилегла на краешек дивана, где уже спали Иша и Рыба. На полу сохла лужа пролитого клубничного варенья. Убирать нет сил, да и перебудишь всех... Цой кинул на пол белую дубленку (и совсем не по-гусарски), улегся, взял в свою руку мою свесившуюся ладошку. Так прошла ночь.
Мы с Майком сидим на диване, уставившись в телевизор. Входит Цой с каким-то вопросом. Майк быстро убирает руку с моего плеча.
- Ты что? - удивляюсь я.
- Твой пришел. Думаешь, ему приятно смотреть, как я тебя
обнимаю? Муж, право имею... Мне бы не понравилось.
Муж. Право имеет. Мой замечательный, благородный муж!..
Людочка, потряхивая черными кудрями, говорит удивленно:
- Мы с Наташкой Крусановой видели вчера тебя и Цоя! На
Лиговке.
- А я почему вас не видела?
- Вы никого не видели. От вас сияние шло!
Надо же! Да, шли мы вчера к метро. Втроем - с Рыбой. Вечерняя улица была странно ликующей и шумной, фонари и фары перемигивались, переглядывались и празднично сверкали.
А ехали мы к Вячеславу (двоюродный брат, группа «Капитальный ремонт»). Слава снисходительно показал моим мальчикам какие-то аккорды, что-то рассказал, объяснил... Как будто они играть не умеют!.. Хотя Вите нравится учиться, он никогда не стесняется спрашивать, узнавать........
* * * * * *
Полностью текст вот тут:
[
www.rockanet.ru.]
Невольное дублирование получилось...
